Все относительно
Между тем вся эта положительная динамика меркнет, стоит лишь оценить потенциал лесной отрасли – он используется далеко не в полной мере. Сегодня Якутия занимает на Дальнем Востоке лишь четвертое место по объемам заготовки деловой древесины и третье – по переработке. Хотя по запасам леса, ясное дело, равных нам нет. По данным Департамента по лесным отношениям Минприроды РС(Я), расчетная лесосека республики составляет 30 млн кубов древесины – столько можно заготавливать ежегодно без ущерба для природы. Используется эта возможность на три процента.
Можно предположить, что время восстановления лесных ресурсов на Севере больше, чем в других регионах, и если несколько уменьшить расчетную лесосеку – то это нашей тайге ничем не грозит. Если даже все наши лесозаготовители и переработчики, включая тех, кто уже обанкротился или находится на «консервации», разом начнут работать, объем заготовки составит два-три миллиона кубометров деловой древесины.
Заработать всем разом что-то не получается. На Экономическом совете при Правительстве РС(Я) руководитель одного из предприятий с горечью сказал: «Нас в лесу осталось только двое». Хотя по статистике лесозаготовкой и лесопереработкой занимаются 188 предприятий. Но эта солидная цифра складывается из всех, кто рубит-пилит, включая индивидуальных предпринимателей и те предприятия, для кого этот вид деятельности – далеко не основной. А действующих профильных компаний и впрямь немного – семь. И это при том, что в 90-е годы на государственные средства было приобретено немало техники, построено несколько заводов, способных производить продукцию на уровне мировых стандартов.
Ау, как там в лесу?
Причин, тормозящих развитие лесопромышленного комплекса, несколько.
Как обычно, наших подводит высокая себестоимость. Надо признать, что у конкурентов в Иркутской области условия намного благоприятнее: электроэнергия дешевле в три раза, топливо – вдвое. Лесозаготовители сетуют и на высокие транспортные расходы, хотя на водном еще в 2006 году для них был установлен льготный тариф. А на железной дороге ситуация еще сложнее – лесозаготовители жалуются, что нынче перевозка от Беркакита до Томмота стоит столько же, сколько от Беркакита до Владивостока! В РЭК уточняют: разница в цене все-таки есть, примерно 33%, но ведь все равно дорого.
Компенсировать затраты (а заодно и увеличить налоговые поступления в бюджеты всех уровней) позволяет экспорт, в Европе высоко ценят якутскую лиственницу, превосходящую по качеству аналогичный материал из других регионов России. Однако и этот путь для нас сейчас закрыт. Сказался кризис, с его началом интерес иностранцев к якутскому лесу снизился. Сейчас спрос снова возвращается, но, похоже, недостаточно платежеспособный: во всяком случае ООО «Алмаас» не сошелся с потенциальными покупателями в цене. Есть здесь и другие трудности. Якутский таможенный пост не вошел в перечень тех, кто имеет право работать с лесом. ООО «Маас» пытался работать через другие посты, но это оказалось неэффективно.
В условиях свертывания экспорта предприятия поневоле должны больше внимания уделять внутреннему рынку. Но его емкость невелика: по разным оценкам, от 100 до 400 тысяч кубов в год. Даже если эта цифра не абсолютно точна, невооруженным глазом видно, что возможности внутри республики ограничены. Известно, что социальные объекты, финансируемые за счет Инвестпрограммы республики, строятся в каменном варианте. Селяне, конечно, продолжают строить жилье из дерева, но они предпочитают делать это своими силами, а не покупать брус или качественные, но недешевые готовые дома, которые могут предложить заводы. Исключение составляет жилье, которое строится в рамках республиканской программы социально-экономического развития села.
«Маас» готов строить коровники и овощехранилища, проводил презентацию в Минсельхозе, но конкретных предложений не последовало. Сейчас предприятие, которое в последнее время ориентировалось на частные заказы, вообще стоит.
Расчетная лесосека республики составляет 30 млн кубов древесины – столько можно заготавливать ежегодно без ущерба
для природы. Используется эта возможность на три процента.
Завод компании «Алмаас», поставляющий продукцию на внутренний рынок, работает, второй – тот, что производит продукцию на экспорт, бездействует. «Алмаас» работает не только с физическими лицами, но и с предприятиями. В этом году, как и в прошлом, планирует открыть 15 торговых площадок в Якутске. Однако не стоит забывать, что высокая себестоимость местной продукции задает соответствующие цены, и покупатели очень часто предпочитают более доступную продукцию, например, из той же Иркутской области, которую можно легко купить в Якутском речпорту. «Алмаас» пытается снизить затраты, сокращая ручной труд и проводя техническое перевооружение.
На самом деле с трудностями лесозаготовители сталкиваются не только в сбыте, а еще раньше – при заходе в тайгу. В среднем по России обеспеченность лесными дорогами составляет 1,2 км на 1 тыс. га лесного фонда, а в наиболее перспективных для освоения районах Якутии – 0,11 км. Протяженность всех типов дорог в лесах составляет 29,7 тыс. км, из них 41% – автозимники. Это значит, что весной – летом никто в тайгу зайти не может, для заготовки остается только период с ноября по февраль.
Говоря о лесопромышленном комплексе, мы ссылаемся в основном на крупные предприятия, но есть ведь и малые, и индивидуальные предприниматели. По поводу того, как им сейчас работается, мнения разнятся. С одной стороны говорится, что Лесной кодекс сильно осложнил их положение: если раньше они могли работать по договорам купли-продажи, то теперь должны перейти на арендные отношения. Те, кто не в состоянии взять лесные участки в аренду на 10 и более лет, вынуждены были ограничиться сотрудничеством с муниципалитетами, за которыми сохранилось право на договоры купли-продажи. В прошлом году в республике было только шесть арендаторов. Однако по итогам январских аукционов их число выросло почти в пять раз. Так что этот год покажет, так ли тяжелы новые условия. В Минстрое ожидают, что рост числа арендаторов приведет к увеличению объема лесозаготовок.
Надо что-то делать
Кто что должен сделать, чтобы лесопромышленный комплекс Якутии работал эффективнее? Для начала хорошо бы что-то сделать со статистикой, в которой сейчас вообще нет понятия ЛПК – ни на республиканском, ни на федеральном, ни на мировом уровне. Учет ведется по видам экономической деятельности, а это, как мы уже видели, не дает полного представления о реальном положении дел в отрасли. Наверняка есть выход, например, в виде госзаказа республики, по которому Сахастат вел бы какой-то специальный учет профильных предприятий.
Минстрой разработал две программы – «Развитие ЛПК на 2010 – 2014 годы» и «Строительство лесовозных дорог на территории РС(Я)». В этих документах, в частности, речь идет о темпах роста от трех до девяти процентов в зависимости от объемов инвестиций и пятикратном увеличении экспорта. Однако на Экономическом совете при Правительстве РС(Я) было решено доработать эти программы. Будущие высокие показатели членов совета не убедили.
При доработке, наверное, многое придется уточнить и просчитать, например, какие средства будут выделены на строительство лесных дорог. Пока речь идет о привлечении 898 млн рублей из федерального бюджета. Но их можно получить только на условиях софинансирования, так что важно понять, сколько реально сможет выделить со своей стороны республика.
Приглашенные на то заседание Экономического совета руководители предприятий сообщили, как они работают, что делают для развития, но выяснилось, что действовать совершенно самостоятельно они не могут – просят помощи правительства.
В Минстрое видят выход в оказании мер государственной поддержки, например, в виде оплаты процентной ставки по кредитам, взятым на техническое перевооружение. Или в покрытии транспортных расходов по доставке готовых домов до заказчика. Наверное, такую меру можно рассматривать как поддержку населению, но вряд ли государство должно платить за бизнес.
В Министерстве экономического развития придерживаются иного мнения: дело не в
господдержке, а в создании условий, благоприятных для развития ЛПК. В таком случае надо как можно быстрее решить вопрос с таможней, посмотреть, нет ли ограничений в законодательстве (в том же Лесном кодексе). С этим вообще-то все согласны.
Но даже всеобщее согласие не гарантирует быстрого решения проблем. Региональная энергетическая комиссия и предприятия уже давно ведут работу по заданию президента о введении льготного тарифа на железнодорожные перевозки, соответствующее письмо в Москву ушло еще в ноябре. Федеральная служба по тарифам и «Железные дороги Якутии», в принципе, готовы пойти навстречу. Тем не менее дело застопорилось на этапе подготовки обоснования. Многое здесь зависит от активности самих предприятий.
Так же, как и в вопросе освоения внутреннего рынка. Слова руководителя одного из предприятий о том, что для развития ЛПК нужен локомотив – деревянное домостроение, вполне справедливы. В Минстрое уже разработана такая программа. Предполагается, что республиканская казна выделит средства на малоэтажное строительство. Сколько – пока не сообщается.
Никто не хочет, чтобы понятие ЛПК исчезло из экономики республики, и все что-то пытаются делать – Министерство строительства и промышленности стройматериалов, Министерство экономического развития, Госкомцен – РЭК, сами предприятия.
Тем не менее остается ощущение, что отрасль какая-то неприсмотренная, позаброшенная.
Когда слушаешь производственника, который утверждает, что сейчас, когда деревянное домостроение глубоко задвинуто, внутреннего рынка вообще нет, становится грустно. Нет спроса – зачем предложение? Однако при некотором размышлении начинаешь сомневаться. Мы ставим пластиковые стеклопакеты, покупаем мебель из ДСП и привозную столярку... Вряд ли дело только во вкусах, все же понимают, что дерево экологичнее, просто приятнее. Современные технологии позволяют снизить пожароопасность материала. Наверное, надо делать предложения еще активнее, улучшать соотношение «цена — качество», может быть, менять ассортимент. Вряд ли один локомотив решит все проблемы разом.
Большой вопрос – инвестиции. Где их брать? Сколько может дать бюджет? Предприятия, похоже, достаточными средствами не располагают. Вроде проявляют заинтересованность японцы, немцы, но твердых договоренностей еще нет. Когда-то они были достигнуты с китайцами, но ни к чему не привели. Скорее всего, придется обходиться преимущественно своими силами, без особого расчета, что заграница нам поможет.
Никто не хочет, чтобы понятие ЛПК исчезло из экономики республики, и все что-то пытаются делать – Министерство строительства и промышленности стройматериалов, Министерство экономического развития, Госкомцен – РЭК, сами предприятия. Тем не менее остается ощущение, что отрасль какая-то неприсмотренная, позаброшенная. Два специалиста Минстроя, курирующие отрасль, не сделают революции. Тем более что мебельным производством (потенциальный рынок сбыта) они не ведают. Возможно, для прорыва стоит привлечь профессиональных разработчиков, способных подготовить эффективный бизнес-план. Есть примеры, когда такой подход давал хороший результат. Традиционный способ – собраться всем заинтересованным и вместе подумать – тоже никто не отменял. Сейчас программы развития ЛПК и строительства лесных дорог находятся на доработке, в которой помимо отраслевого Минстроя задействованы Министерство экономического развития, депутаты Ил Тумэна и руководители предприятий. Хочется надеяться, что в итоге мы получим не рядовой документ, а решение проблем лесопромышленного комплекса.
P.S. А, может, пусть себе замрет ЛПК – тайга целее будет? Как бы не так. В Усть-Куте появился новый завод по деревообработке, и Южная Якутия, где произрастает качественный лес, естественным образом попадает в зону его интересов. Так что если не мы, так другие займутся нашим лесом.
Источник:
Экономика
Опубликовано Ирина ВАСИЛЬЕВА в Сб, 24/04/2010 - 09:38
Между тем вся эта положительная динамика меркнет, стоит лишь оценить потенциал лесной отрасли – он используется далеко не в полной мере. Сегодня Якутия занимает на Дальнем Востоке лишь четвертое место по объемам заготовки деловой древесины и третье – по переработке. Хотя по запасам леса, ясное дело, равных нам нет. По данным Департамента по лесным отношениям Минприроды РС(Я), расчетная лесосека республики составляет 30 млн кубов древесины – столько можно заготавливать ежегодно без ущерба для природы. Используется эта возможность на три процента.
Можно предположить, что время восстановления лесных ресурсов на Севере больше, чем в других регионах, и если несколько уменьшить расчетную лесосеку – то это нашей тайге ничем не грозит. Если даже все наши лесозаготовители и переработчики, включая тех, кто уже обанкротился или находится на «консервации», разом начнут работать, объем заготовки составит два-три миллиона кубометров деловой древесины.
Заработать всем разом что-то не получается. На Экономическом совете при Правительстве РС(Я) руководитель одного из предприятий с горечью сказал: «Нас в лесу осталось только двое». Хотя по статистике лесозаготовкой и лесопереработкой занимаются 188 предприятий. Но эта солидная цифра складывается из всех, кто рубит-пилит, включая индивидуальных предпринимателей и те предприятия, для кого этот вид деятельности – далеко не основной. А действующих профильных компаний и впрямь немного – семь. И это при том, что в 90-е годы на государственные средства было приобретено немало техники, построено несколько заводов, способных производить продукцию на уровне мировых стандартов.
Ау, как там в лесу?
Причин, тормозящих развитие лесопромышленного комплекса, несколько.
Как обычно, наших подводит высокая себестоимость. Надо признать, что у конкурентов в Иркутской области условия намного благоприятнее: электроэнергия дешевле в три раза, топливо – вдвое. Лесозаготовители сетуют и на высокие транспортные расходы, хотя на водном еще в 2006 году для них был установлен льготный тариф. А на железной дороге ситуация еще сложнее – лесозаготовители жалуются, что нынче перевозка от Беркакита до Томмота стоит столько же, сколько от Беркакита до Владивостока! В РЭК уточняют: разница в цене все-таки есть, примерно 33%, но ведь все равно дорого.
Компенсировать затраты (а заодно и увеличить налоговые поступления в бюджеты всех уровней) позволяет экспорт, в Европе высоко ценят якутскую лиственницу, превосходящую по качеству аналогичный материал из других регионов России. Однако и этот путь для нас сейчас закрыт. Сказался кризис, с его началом интерес иностранцев к якутскому лесу снизился. Сейчас спрос снова возвращается, но, похоже, недостаточно платежеспособный: во всяком случае ООО «Алмаас» не сошелся с потенциальными покупателями в цене. Есть здесь и другие трудности. Якутский таможенный пост не вошел в перечень тех, кто имеет право работать с лесом. ООО «Маас» пытался работать через другие посты, но это оказалось неэффективно.
В условиях свертывания экспорта предприятия поневоле должны больше внимания уделять внутреннему рынку. Но его емкость невелика: по разным оценкам, от 100 до 400 тысяч кубов в год. Даже если эта цифра не абсолютно точна, невооруженным глазом видно, что возможности внутри республики ограничены. Известно, что социальные объекты, финансируемые за счет Инвестпрограммы республики, строятся в каменном варианте. Селяне, конечно, продолжают строить жилье из дерева, но они предпочитают делать это своими силами, а не покупать брус или качественные, но недешевые готовые дома, которые могут предложить заводы. Исключение составляет жилье, которое строится в рамках республиканской программы социально-экономического развития села.
«Маас» готов строить коровники и овощехранилища, проводил презентацию в Минсельхозе, но конкретных предложений не последовало. Сейчас предприятие, которое в последнее время ориентировалось на частные заказы, вообще стоит.
Расчетная лесосека республики составляет 30 млн кубов древесины – столько можно заготавливать ежегодно без ущерба
для природы. Используется эта возможность на три процента.
Завод компании «Алмаас», поставляющий продукцию на внутренний рынок, работает, второй – тот, что производит продукцию на экспорт, бездействует. «Алмаас» работает не только с физическими лицами, но и с предприятиями. В этом году, как и в прошлом, планирует открыть 15 торговых площадок в Якутске. Однако не стоит забывать, что высокая себестоимость местной продукции задает соответствующие цены, и покупатели очень часто предпочитают более доступную продукцию, например, из той же Иркутской области, которую можно легко купить в Якутском речпорту. «Алмаас» пытается снизить затраты, сокращая ручной труд и проводя техническое перевооружение.
На самом деле с трудностями лесозаготовители сталкиваются не только в сбыте, а еще раньше – при заходе в тайгу. В среднем по России обеспеченность лесными дорогами составляет 1,2 км на 1 тыс. га лесного фонда, а в наиболее перспективных для освоения районах Якутии – 0,11 км. Протяженность всех типов дорог в лесах составляет 29,7 тыс. км, из них 41% – автозимники. Это значит, что весной – летом никто в тайгу зайти не может, для заготовки остается только период с ноября по февраль.
Говоря о лесопромышленном комплексе, мы ссылаемся в основном на крупные предприятия, но есть ведь и малые, и индивидуальные предприниматели. По поводу того, как им сейчас работается, мнения разнятся. С одной стороны говорится, что Лесной кодекс сильно осложнил их положение: если раньше они могли работать по договорам купли-продажи, то теперь должны перейти на арендные отношения. Те, кто не в состоянии взять лесные участки в аренду на 10 и более лет, вынуждены были ограничиться сотрудничеством с муниципалитетами, за которыми сохранилось право на договоры купли-продажи. В прошлом году в республике было только шесть арендаторов. Однако по итогам январских аукционов их число выросло почти в пять раз. Так что этот год покажет, так ли тяжелы новые условия. В Минстрое ожидают, что рост числа арендаторов приведет к увеличению объема лесозаготовок.
Надо что-то делать
Кто что должен сделать, чтобы лесопромышленный комплекс Якутии работал эффективнее? Для начала хорошо бы что-то сделать со статистикой, в которой сейчас вообще нет понятия ЛПК – ни на республиканском, ни на федеральном, ни на мировом уровне. Учет ведется по видам экономической деятельности, а это, как мы уже видели, не дает полного представления о реальном положении дел в отрасли. Наверняка есть выход, например, в виде госзаказа республики, по которому Сахастат вел бы какой-то специальный учет профильных предприятий.
Минстрой разработал две программы – «Развитие ЛПК на 2010 – 2014 годы» и «Строительство лесовозных дорог на территории РС(Я)». В этих документах, в частности, речь идет о темпах роста от трех до девяти процентов в зависимости от объемов инвестиций и пятикратном увеличении экспорта. Однако на Экономическом совете при Правительстве РС(Я) было решено доработать эти программы. Будущие высокие показатели членов совета не убедили.
При доработке, наверное, многое придется уточнить и просчитать, например, какие средства будут выделены на строительство лесных дорог. Пока речь идет о привлечении 898 млн рублей из федерального бюджета. Но их можно получить только на условиях софинансирования, так что важно понять, сколько реально сможет выделить со своей стороны республика.
Приглашенные на то заседание Экономического совета руководители предприятий сообщили, как они работают, что делают для развития, но выяснилось, что действовать совершенно самостоятельно они не могут – просят помощи правительства.
В Минстрое видят выход в оказании мер государственной поддержки, например, в виде оплаты процентной ставки по кредитам, взятым на техническое перевооружение. Или в покрытии транспортных расходов по доставке готовых домов до заказчика. Наверное, такую меру можно рассматривать как поддержку населению, но вряд ли государство должно платить за бизнес.
В Министерстве экономического развития придерживаются иного мнения: дело не в
господдержке, а в создании условий, благоприятных для развития ЛПК. В таком случае надо как можно быстрее решить вопрос с таможней, посмотреть, нет ли ограничений в законодательстве (в том же Лесном кодексе). С этим вообще-то все согласны.
Но даже всеобщее согласие не гарантирует быстрого решения проблем. Региональная энергетическая комиссия и предприятия уже давно ведут работу по заданию президента о введении льготного тарифа на железнодорожные перевозки, соответствующее письмо в Москву ушло еще в ноябре. Федеральная служба по тарифам и «Железные дороги Якутии», в принципе, готовы пойти навстречу. Тем не менее дело застопорилось на этапе подготовки обоснования. Многое здесь зависит от активности самих предприятий.
Так же, как и в вопросе освоения внутреннего рынка. Слова руководителя одного из предприятий о том, что для развития ЛПК нужен локомотив – деревянное домостроение, вполне справедливы. В Минстрое уже разработана такая программа. Предполагается, что республиканская казна выделит средства на малоэтажное строительство. Сколько – пока не сообщается.
Никто не хочет, чтобы понятие ЛПК исчезло из экономики республики, и все что-то пытаются делать – Министерство строительства и промышленности стройматериалов, Министерство экономического развития, Госкомцен – РЭК, сами предприятия.
Тем не менее остается ощущение, что отрасль какая-то неприсмотренная, позаброшенная.
Когда слушаешь производственника, который утверждает, что сейчас, когда деревянное домостроение глубоко задвинуто, внутреннего рынка вообще нет, становится грустно. Нет спроса – зачем предложение? Однако при некотором размышлении начинаешь сомневаться. Мы ставим пластиковые стеклопакеты, покупаем мебель из ДСП и привозную столярку... Вряд ли дело только во вкусах, все же понимают, что дерево экологичнее, просто приятнее. Современные технологии позволяют снизить пожароопасность материала. Наверное, надо делать предложения еще активнее, улучшать соотношение «цена — качество», может быть, менять ассортимент. Вряд ли один локомотив решит все проблемы разом.
Большой вопрос – инвестиции. Где их брать? Сколько может дать бюджет? Предприятия, похоже, достаточными средствами не располагают. Вроде проявляют заинтересованность японцы, немцы, но твердых договоренностей еще нет. Когда-то они были достигнуты с китайцами, но ни к чему не привели. Скорее всего, придется обходиться преимущественно своими силами, без особого расчета, что заграница нам поможет.
Никто не хочет, чтобы понятие ЛПК исчезло из экономики республики, и все что-то пытаются делать – Министерство строительства и промышленности стройматериалов, Министерство экономического развития, Госкомцен – РЭК, сами предприятия. Тем не менее остается ощущение, что отрасль какая-то неприсмотренная, позаброшенная. Два специалиста Минстроя, курирующие отрасль, не сделают революции. Тем более что мебельным производством (потенциальный рынок сбыта) они не ведают. Возможно, для прорыва стоит привлечь профессиональных разработчиков, способных подготовить эффективный бизнес-план. Есть примеры, когда такой подход давал хороший результат. Традиционный способ – собраться всем заинтересованным и вместе подумать – тоже никто не отменял. Сейчас программы развития ЛПК и строительства лесных дорог находятся на доработке, в которой помимо отраслевого Минстроя задействованы Министерство экономического развития, депутаты Ил Тумэна и руководители предприятий. Хочется надеяться, что в итоге мы получим не рядовой документ, а решение проблем лесопромышленного комплекса.
P.S. А, может, пусть себе замрет ЛПК – тайга целее будет? Как бы не так. В Усть-Куте появился новый завод по деревообработке, и Южная Якутия, где произрастает качественный лес, естественным образом попадает в зону его интересов. Так что если не мы, так другие займутся нашим лесом.
Источник:
Экономика
Опубликовано Ирина ВАСИЛЬЕВА в Сб, 24/04/2010 - 09:38